ЭНЦИКЛОПЕДИЯ МИРОВЫХ СЕНСАЦИЙ

УЛЬРИКА МАЙНХОФ: Философия убийства

  Ульрика Майнхоф была прекрасно образованной и яркой личностью, любимицей журналистов. Но она предпочла стать фанатичной и жестокой террористкой. Ее история во многом таинственна и необъяснима.

  В среде послевоенной немецкой молодежи не все верили в экономическое чудо, которое может возродить разрушенную экономику, поднять города из руин и сделать Германию еще более сильной и процветающей, чем при довоенном «третьем рейхе». Идеи новой революции зрели в школьной, университетской, академической среде, в некоторых слоях интеллигенции. Эти люди с надеждой смотрели на Восток, особенно на Восточную Германию, скрытую за каменной стеной и колючей проволокой. Они всерьез рассматривали ГДР как модель государства будущего.

  Эти «кухонные радикалы», представители среднего класса, верили, что концепция капитализма изжила себя и пришло время истинно пролетарской революции. Но они были убеждены, что реализовать эту идею мирным путем невозможно - новый Иерусалим должен быть воздвигнут на крови. В неистовом потоке насилия имя Ульрики Марии Майнхоф оказалось неразрывно связанным с именем Андреаса Баадера. Созданная ими организация была одной из самых известных террористических групп в Германии.

Живой ум и природное обаяние

  Ульрика родилась в Нижней Саксонии 7 октября 1934 года и принадлежала к тому «потерянному поколению», которое было искалечено войной. Рожденная в период восхождения фюрера к власти, достаточно взрослая, чтобы понять, что он поставил страну на колени, она рано столкнулась с трудностями реальной жизни. Ее отец умер от рака в конце войны, а мать скончалась в 1948 году. Приемная мать позаботилась о том, чтобы Ульрика получила образование. Интеллигентная, высокоодаренная молодая женщина, Ульрика обладала живым умом и природным обаянием. Ее привлекали пацифистские идеи, труды Бертрана Рассела и Веры Бриттен. Бурная эпоха оставила свой след в ее юном сознании.

  К двадцати трем годам она поступила в докторантуру Мюнстерского университета. Ульрика была активным членом различных левых движений, выступала за запрещение ядерного оружия, призывала бороться с растущей угрозой милитаризма в Германии со стороны правых - в то время это было основное политическое направление. Даже социал-демократ Вилли Брандт, который стал впоследствии канцлером Федеративной Республики, не оставался в стороне от этих идей.

  К 1959 году Ульрика приобрела устойчивую репутацию радикала и передового ученого. Она мастерски владела аудиторией, поэтому ее постоянно приглашали выступать. На антиядерной конференции в Бонне она познакомилась с редактором студенческой газеты «Конкрет» Клаусом Райнером Ролем. Они полюбили друг друга и в 1962 году стали мужем и женой. Через год Ульрика родила близнецов. Хотя теперь она стала много времени уделять семье, ее увлечение политикой не ослабло. В 60-х годах, когда в Англии появились «битники», а слова «свободная любовь» были на устах у всех, Ульрика пришла к выводу, что старый капиталистический строй должен быть разрушен. Однако все глубже погружаясь в пучину «левой» идеологии, она неплохо жила в той системе, которую презирала.

  Ульрика и Клаус были обеспеченными людьми. Роль с немалой выгодой переводил порнографические шведские книги на немецкий язык, а доходы Ульрики росли по мере увеличения тиража газеты «Конкрет», редактором которой она стала. Вокруг них сформировалась группа разных по социальному статусу людей, объединенных стремлением изменить окружающий мир. Ульрика стала постоянным и популярным гостем политических радиопередач, при любой возможности пропагандируя «альтернативные» взгляды на текущие события. В течение всех этих лет обеспеченной жизни - с «мерседесом» возле собственного дома и подвалом, наполненным отличными винами, - Ульрика Майнхоф продолжала утверждать, что лишь насильственный переворот может излечить современное общество от всех его болезней.

  В конце 60-х произошли два события, которые изрядно пошатнули ее упорядоченный мир. Во-первых, в 1968 году она развелась с мужем, который постоянно ей изменял и в конце концов перешел все границы приличия. Во-вторых, состоялся судебный процесс по делу молодого революционера Андреаса Баадера.

  Баадер родился в Мюнхене в 1943 году. Он был приверженцем насильственных методов классовой борьбы, которая, как он считал, необходима в современном немецком обществе. Красивый бездельник, никогда не работавший, любимец женщин, он приехал в Берлин и регулярно участвовал во всевозможных демонстрациях, которые происходили ежедневно в старой столице империи. Тут протестовали по любому поводу и боролись за что угодно - от защиты прав людей, незаконно вселившихся в квартиры, до требования повысить студенческие стипендии. В 1967 году убежденная коммунистка Гудрун Эннслин бросила мужа с маленьким ребенком и сошлась с Баадером, с которым познакомилась на студенческой демонстрации. Как раз в то время Андреас Баадер стал яростно проповедовать свою философию классовой ненависти. Он стал призывать к вооруженной партизанской борьбе против государства, к так называемой «народной войне».

На пути к террору

  Самый первый акт вооруженной борьбы оказался неудачным. Баадер и Эннслин подложили зажигательные устройства во франкфуртский универмаг в знак протеста против войны во Вьетнаме, но были схвачены на месте преступления и отданы под суд. Во время этого процесса Ульрика Майнхоф была на стороне Баадера и его действий. Убежденная пацифистка сделала первый шаг к новой роли - террористки, готовой принести в жертву человеческие жизни для достижения своих целей.

  Баадер, Эннспин и два других «партизана» были приговорены за поджог универмага к трем годам каждый. В июне 1969 года, после того как они отсидели четырнадцать месяцев, по ходатайству адвокатов их выпустили на свободу до пересмотра дела. Но Баадер, его любовница и один из сообщников не стали ждать нового суда и сбежали во Францию. Ими занялся Ингерпол, и в 1970 году они были вновь арестованы, доставлены в Германию и посажены в тюрьму. Ульрика Майнхоф была возмущена этим до глубины души. Теперь она жила в Западном Берлине, ее связи с «левыми» укрепились, а квартира стала местом встреч политических единомышленников. В 1970 году Ульрика окончательно встала на путь террора. Вместе с несколькими соратниками Баадера она решила вызволить его из тюрьмы.

  В Германии сформировалась группа людей, симпатизирующих Баадеру и его делу. Она была известна как фракция «Красная армия». Создал ее Хорст Малер, адвокат, защищавший Баадера на судебном процессе, ярый сторонник насильственного свержения государственного строя в Западной Германии. «Красная армия» была связана не только с местными подпольщиками-экстремистами, но имела также контакты с террористическими группами на Ближнем Востоке.

  Сипами этой организации был устроен побег из тюрьмы Баадера и его единомышленников. После побега Малер, Майнхоф, Баадер и Эннслин отправились в Иорданию, где в учебном лагере намеревались пополнить свое террористическое «образование».

Учеба у палестинцев

  Майнхоф оказалась способной ученицей. Она успешно постигала премудрости терроризма: как выпрыгнуть на ходу из мчащейся машины и при этом не пострадать, как поражать цель из пистолета новейшего образца. Но отношения между арабскими хозяевами и их немецкими гостями были прохладными; каждая из сторон обвиняла другую в высокомерии. Арабов, похоже, особенно раздражал Баадер, который отказывался участвовать в групповых занятиях, заявив, что они «не подходят» для той войны, которую он планирует вест в Европе.

  Когда разногласия между двумя группами достигли предела, немцам было предложено покинуть учебный лагерь. Ульрика решила задержаться - ее очень интересовали бомбы, и она хотела научиться правильно их применять. Но палестинцы ничего не хотели слушать. Группа тайно вернулась в Германию. Там им пришлось скрываться на квартирах и в домах радикалов, друзей Ульрики, оставшихся со времен ее бурной политической деятельности.

Ульрика посылает сыновей в лагерь террористов

  Ульрика была настолько убеждена в справедливости дела «Красной армии», что послала своих семилетних сыновей-близнецов в Иорданию, в тот самый учебный лагерь террористов, который недавно покинула. Она хотела, чтобы в будущем они вместе с палестинцами сражались против Израиля. Это желание, как она объясняла, было истинным выражением ее любви к детям. Мальчики доехали только до Сицилии, где были задержаны полицией. Сопровождавшего их террориста арестовали. Через несколько недель лагерь, в который они направлялись, был превращен в руины авиацией короля Хусейна.

  Тем временем Ульрика и ее единомышленники принялись разрабатывать план «народной войны». Выяснилось, что прежде всего необходимо позаботиться о главном - деньгах. Малер организовал серию налетов на банки, чтобы добыть сумму, необходимую для приобретения взрывчатки, фальшивых документов, оружия и складов, где можно было бы все это хранить. В один из дней они умудрились ограбить сразу три банка, но Ульрика была недовольна, поскольку добыча оказалась ничтожной. С тех пор ограбления вошли в привычку. Безрассудная смелость в сочетании с тщательной подготовкой акций во многом обеспечивала успех задуманных операций.

  Рабочий-автомеханик Карл-Хайнц Руланд тоже попал в эту группу, так как имел возможность снабжать налетчиков машинами. Интеллектуалы-заговорщики смотрели на новичка свысока, но именно его из всех мужчин «Красной армии» Ульрика выбрала себе в любовники. Поговаривали, что ее сексуальный выбор демонстрировал убеждение в том, что классовая система отмирает и что она, Ульрика, не признает никаких классовых предрассудков.

  Однако Рулавд считал иначе. «Я простой рабочий, которого она учила, - сказал он позже. - И хотя она интеллектуально намного выше меня, она никогда не напоминала об этом».

  Ульрика была интендантом группы. Она обеспечивала ее оружием через палестинские контакты, разрабатывала планы налетов на государственные учреждения, чтобы добыть официальные бланки и печати. Потом их использовали для изготовления фальшивых документов, которые открывали доступ к таким местам, как военные лагеря и исследовательские центры. Налеты на банки продолжались. Таким образом удалось добыть сотни тысяч марок.

  Но подобные акции, по мнению террористов, были недостаточно эффективны, для того чтобы разрушить «антинародную» государственную систему. Нужно было ясно и точно определить цели «народной войны».

  В октябре 1970 года Малер совершил грубую ошибку и угодил в полицейскую ловушку.

  Руководство группой легло на плечи Баадера. Неуравновешенный, склонный к сумасбродству, Баадер нуждался в трезвом аналитическом уме Ульрики Майнхоф, чтобы держать свою «партизанскую армию» в руках.

  После ограбления преступниками двух банков в Касселе полиция активизировала свои поиски. Немецкая криминальная полиция - КРИПО - сформировала специальное подразделение, чтобы раз и навсегда покончить с этой преступной группой. Многие члены «Красной армии» оказались за решеткой. Был момент, когда только Баадер, Майнхоф и еще несколько боевиков оставались на свободе. Однако недостатка в желающих вступить вместе с ними на преступный путь не было. Скоро банда переключилась с ограбления банков на уничтожение людей, и кровь полилась рекой.

  «Банда сумасшедших» - одно из подразделений «Красной армии» - была порождением извращенного ума доктора Вольфганга Хубера из Гейдельбергского университета. Этот деятель утверждал, что психические болезни провоцирует государство; измените политическую систему - и психические заболевания исчезнут. Он учил своих пациентов подрывному делу, искусству наблюдения, дзюдо и прочим способам рукопашного боя. Жена Урсула была его верной помощницей. К середине 1971 года группа убийц-психопатов решила, что «Красная армия» очень близка им по духу, и присоединилась к ней. Сыщики из КРИПО прозвали эту группу «бандой сумасшедших».

  22 октября 1971 года экипаж патрульной машины в Гамбурге опознал члена «банды сумасшедших» Маргрит Шиллер, когда она выходила из здания вокзала. Она встретилась с двумя сообщниками. Патрульные офицеры Хельмут Шмид и Генрих Лемке попытались взять террористов, но троица была хорошо вооружена, и полицейские оказались отличными мишенями для «сумасшедших». Шмвд умер с шестью пулями в груда, а Лемке повезло - он отделался легким ранением.

Ликвидация «отступников»

  Убийство полицейского прибавило блюстителям закона решимости разгромить «Красную армию». Маргрит Шиллер была арестована через два дня после убийства. При ней оказались оружие и «Церковная черная книга», написанная Майнхоф. В книге обнаружили список священнослужителей, врачей, журналистов, адвокатов, на которых «Красная армия» могла положиться в трудную минуту. Эта книга вызвала в обществе бурю возмущения деятельностью проповедников насилия и террористов.

  Тем не менее убийства продолжались. 22 декабря 1971 года был застрелен полицейский Герберт Шонер, когда банда грабила банк в прирейнском городке Кайзерлаутерн. Ему было 32 года, у него остались жена и маленькие дети.

  Участвовавшая в налете 19-летняя Ингеборг Барц, недавно присоединившаяся к банде, была потрясена видом крови и детским криком. Она решила уехать в Берлин к матери, устроиться на работу машинисткой в какую-нибудь маленькую фирму и постараться забыть жизнь революционерки и крики детей, до смерти напуганных налетчиками.

  Но Майнхоф издала приказ о «ликвидации» любого члена «Красной армии», который решил «завязать».

  Член банды Герхарт Мюллер позже будет свидетельствовать против своих бывших сообщников и расскажет, что Майнхоф пришла в ярость, когда услышала, что Ингеборг хочет уехать. Мюллер показал на следствии, что Ульрика Майнхоф и Баадер отвезли Ингеборг в заброшенный каменный карьер и там расстреляли «отступницу».

«Бэби-бомба» Ульрики

  Полицейских погибало все больше. Один из них был убит пулями «дум-дум» - варварским средством умерщвления, запрещенным международной конвенцией. Майнхоф совершенствовала серию бомб, изготавливаемых из начиненных взрывчаткой обрезков трубы. Такое устройство называли «бэби-бомба». Оно подвешивалось на ремнях через плечо так, что лежало на животе, и женщина казалась беременной.

  Майнхоф была мозговым центром «бомбовой» кампании. Она планировала акции, намечала в качестве целей государственные учреждения в районе Гамбурга, Гейдельберга, Аугсбурга, Мюнхена и Франкфурта.

  Во Франкфурте Жан-Карл Распэ, очередной любовник Ульрики и лидер группы, Баадер и Эннслин заложили несколько бомб в штаб-квартиру 5-го американского армейского корпуса. От взрыва погиб американский полковник, тринадцать гражданских и военных сотрудников были ранены. Американскую армию Ульрика определила как одну из целей борьбы. Она считала, что именно Америка повинна во всех европейских неурядицах. Кроме того, это была месть за войну во Вьетнаме, войну, к которой «Красная армия» относилась резко отрицательно по известным идеологическим причинам.

  В следующем году «Красная армия» продолжала свою кровавую кампанию. Пять человек были ранены в помещениях мюнхенских полицейских участков, где взорвались бомбы с часовыми механизмами, оставленные в чемоданах. Жена судьи, который подписал ордера на арест террористов, была тяжело ранена взорвавшейся бомбой в своей машине, когда повернула ключ зажигания. Ульрика лично подложила бомбы в офисы крупнейшего издательства Акселя Шпрингера во Франкфурте. Еще три американца погибли неделю спустя от взрыва бомбы в казармах города Гейдельберга. Бомбы Ульрики были сработаны талантливым механиком Дьерком Хоффом, который сменил прежний род занятий на политический террор. Он делал такие чувствительные таймеры, что оружейные фирмы впоследствии искали его чертежи, чтобы использовать в производственных целях.

Засада

  Легкость, с которой действовали террористы, кровавые следы, которые они оставляли, вызывали сильное беспокойство правительства Западной Германии. Стало известно, что Ульрика Майнхоф часто наведывается в Восточную Германию, чтобы пополнить запасы оружия. Однако выследить ее было очень трудно - она часто меняла и внешность, и документы. Но именно она больше всех интересовала полицию и спецслужбы, поскольку была мозговым центром «красноармейского» террора.

  Спустя неделю после преступления «Красной армии» в Гейдельберге жители франкфуртского пригорода, отправляясь на работу, вряд ли обращали внимание на группу рабочих, разгружавших торф возле гаражей в стороне от жилого массива. Вокруг гаражей была голая земля. Тот, кто видел происходящее, наверняка решил, что городские власти наконец-то собрались посеять тут траву. На самом деле рабочие были снайперами КРИПО, а торф был нужен, чтобы в случае необходимости быстро сделать укрытие, так как полиции стало известно, что в одном из гаражей террористы устроили склад оружия. После долгого и безрезультатного ожидания полиция обыскала гаражи и действительно обнаружила в одном из них склад оружия. Заменив взрывчатку и оружие муляжами, оперативники из КРИПО решили все-таки дождаться появления террористов.

  На улице, где сидели в засаде снайперы, рано утром притормозил «порше». Из него вышли два человека и направились к гаражу. Третий - Жан-Карл Распэ, любовник Ульрики, - остался ждать в машине, нервно поглядывая в сторону ближайших садов. Многолетний опыт и чутье террориста подсказывали ему, что здесь что-то не так. И когда полицейские окружили его и предложили сдаться, он ответил градом пуль, но был мгновенно схвачен.

  Андреас Баадер и Хольгер Майнс успели укрыться в гараже, но туда были брошены гранаты со слезоточивым газом. Террористы начали отстреливаться, однако Баадер был ранен в ногу. Через несколько минут они сдались.

Последнее убежище

  Через неделю в гамбургском салоне одежды случайно попалась Гудрун Эннслин.

  Из всего руководства группы на свободе оставалась только Ульрика. Ее любовник был арестован, второй лидер группы тоже, «семья» распалась: кто-то оказался за решеткой, кто-то был убит. Даже друзья из «левых» отвернулись от нее, возмущенные той волной насилия и грабежей, которую подняла ее группа.

  После того как надежный дом в Берлине попал под наблюдение полиции, Ульрика нашла новое убежище. Она и Герхард Мюллер обосновались в доме школьного учителя из «левых» Фритца Родевальда, который поначалу симпатизировал ее идеям. Но Родевальд был социалистом, а не террористом. Он был уважаемым человеком, президентом союза учителей, у него были семья и стабильное положение в обществе, том самом, которое она стремилась разрушить. По совету друзей Родевальд позвонил в полицию.

  Когда группа захвата ворвалась в квартиру, Ульрика распаковывала вещи. Среди тряпок в чемоданах оказались три пистолета, две ручные гранаты, автомат и одна из ее «бэби-бомб». Герхард Мюллер сдался сразу и должен был стать важным свидетелем. Но надеть наручники на Ульрику оказалось нелегким делом: она дралась как дикая кошка.

  На фотографиях, сделанных в следственном изоляторе, лицо Ульрики выглядит одутловатым. Но это не результат применения транквилизаторов - просто жизнь в бегах наложила на нее свой отпечаток. За последние месяцы террористка похудела и весила чуть более 45 килограммов.

  Арест Ульрики Майнхоф был последним гвоздем, вбитым в крышку гроба «Красной армии». Она была движущей силой всех операций, обладала уникальными способностями и пользовалась несомненным авторитетом среди единомышленников. Одни подпольные группы пытались освободить ее, другие в ответ на ее арест провели ряд террористических актов.

  21 мая 1975 года начался судебный процесс над Майнхоф, Баадером, Эннслин и Распэ. Вместе с ними на скамье подсудимых должен был сидеть и Майнс, но он объявил голодовку и умер в заключении.

Четыре тысячи человек шли за ее гробом

  Судебный процесс тянулся целый год. Обвиняемые не говорили ни слова, заявив, что не признают этот суд. Но в конце концов Эннслин «сломалась». Она подтвердила, что банда совершила целую серию убийств. Через четыре дня Ульрика разорвала тюремное полотенце на полоски, сделала веревку, привязала се к решетке окна своей камеры и повесилась.

  Ее смерть подняла новую волну террора. Кульминацией стало убийство промышленника Ганса-Мартина Шлейера и захват самолета «Люфтганзы» в октябре 1977 года. При освобождении пассажиров группой специального назначения трое из четырех террористов были убиты на месте, а один ранен.

  Эта новость так ошеломила Распэ, Баадера и Эннслин, которые были приговорены к пожизненному заключению, что мужчины застрелились из тайно переданных им пистолетов, а Эннслин повесилась.

  Когда полиция еще раз внимательно пересмотрела список разыскиваемых террористов, «примеряя» его к взбудоражившему весь мир убийству Ганса-Мартина Шлейера (известный западногерманский промышленник, незадолго до этого похищенный «Красной армией», был умерщвлен через несколько часов после провала террористической операции по захвату самолета в аэропорту столицы Сомали), экспертам бросилось в глаза то обстоятельство, что по крайней мере половину этого списка составляли террористки с явственным «почерком» Ульрики Майнхоф.

  Джиллиан Бейкер, автор биографической хроники переполненной кровавыми событиями жизни Ульрики Майнхоф, пишет: «Иногда она вела себя как взбалмошный подросток, в котором вдруг проснулась неуемная любовная жажда. В ней непримиримо пытались сосуществовать пуританка и бунтарь, одинаково увлеченные и обманутые коммунистической утопией».

  Но те, кто хорошо знал Ульрику Майнхоф, утверждают, что где-то на дне ее души, вытеснив оттуда любовь, таилась черная ненависть, которая и сделала эту женщину «королевой террора».